Миллионы людей стали жертвами политических репрессий. О судьбе многих до сих пор ничего не известно.
В редакцию «ИК» обратилась гражданка Российской Федерации Вера Лункина, проживающая в городе Твери, с просьбой помочь ей в поиске и доступе к архивным документам, содержащим личные данные ее репрессированного родственника. Он был приговорен к высшей мере наказания УНКВД по Карагандинской области и расстрелян в 1941 году.
В своем обращении Вера Лункина пояснила, что разыскивает личное и арестное дела, допросы, фото и другие документы своего деда по материнской линии (родной брат ее бабушки) Кострова Тихона Егоровича для составления родословной (генеалогического древа).
– Мне известно только то, что он родился в 1913 году, имел начальное образование, проживал в Караганде и трудился путевым рабочим в тресте «Карагандауголь». В сентябре 1941 года был арестован УНКВД по Карагандинской области и через месяц приговорен Карагандинским областным судом к высшей мере наказания – расстрелу. В январе 1990-го был реабилитирован решением Верховного суда КазССР за отсутствием состава преступления, – говорит в своем обращении В. Лункина, поясняя, что данная информация хранится в открытом доступе на ресурсе «Жертвы политического террора в СССР».
К обращению прилагались и копии документов, подтверждающих ее родство с Костровым Тихоном Егоровичем. Тогда мы обратились к председателю филиала республиканского общественного объединения «Ветераны органов Комитета национальной безопасности Республики Казахстан» по Карагандинской области Александру Олейникову. Он сразу откликнулся на просьбу и направил соответствующий запрос в управление Комитета по правовой статистике и специальным учетам по Карагандинской области.
Выяснилось, что личное дело Кострова Т. сохранилось, не было утеряно и находится в архиве областного управления информатизации и связи департамента полиции МВД РК. Далее его внучке необходимо было отправить письмо на имя начальника департамента полиции Карагандинской области Ерлана Файзуллина с просьбой оказать содействие в доступе к архивным документам, что она и сделала.
Ответ не заставил себя долго ждать – не прошло и месяца, как у В. Лункиной на руках оказались архивная справка и копии архивных документов ее репрессированного деда.
«В соответствии с Законом «О реабилитации жертв массовых политических репрессий» родственники реабилитированных граждан имеют право на ознакомление с материалами прекращенных уголовных дел непроцессуального характера, а также получение сохранившихся в них рукописей, фотографий и других документов», – разъяснил в ответном письме Е. Файзуллин.
Параллельно с этим пояснил он и то, что предоставить копии приговора и обвинительного заключения невозможно ввиду того, что там указаны свидетели и другие участники уголовного процесса, информацию о которых областной департамент полиции не имеет права разглашать без согласия родственников и их правопреемников.
«Отказывая вам в предоставлении процессуальных документов, листов допроса, мы соблюдаем не только правовые аспекты, но и моральные. А также учитываем интересы не только реабилитированных граждан, но и их родственников и всех участников уголовного процесса, чтобы не нанести им моральный урон», – говорится в ответном письме.
Также Веру Лункину проинформировали о том, что возможность пересылки дел для ознакомления родственникам реабилитированных граждан и копирование всех страниц архивно-следственного дела исключаются ведомственными инструкциями. Ознакомление с архивным делом осуществляется только по месту хранения материала. Для этого необходимо прибыть лично и иметь при себе документы, подтверждающие личность и родство с реабилитированным лицом.
Внучка реабилитированного Тихона Кострова признается, что не может выразить словами те чувства и эмоции, которые возникли у нее при чтении архивной справки. Выяснилось, что ее дед был выслан в Казахстан из Сталинградской области в 1931 году как кулак. Далее он проживал в Новой Тихоновке Пришахтинска Караганды и работал путевым обходчиком на шахте № 17.
8 сентября 1941 года УНКВД по Карагандинской области было вынесено постановление об аресте и избрана мера пресечения «содержание под стражей». В обвинительном заключении говорилось, что Костров Т. входил в состав антисоветской религиозной группы и выполнял ее указания, нарушал установленный порядок в военное время на производстве, демонстрировал свою религиозность перед массами ношением креста поверх одежды, высказывал антисоветские пораженческие взгляды среди рабочих шахты, используя при этом религиозные предрассудки. Судебной коллегией по уголовным делам Карагандинского областного суда был приговорен к высшей мере наказания – расстрелу. 17 декабря того же года приговор был приведен в исполнение.
Далее из архивной справки следует, что в 1964 году дочь Кострова Т. истребовала жалобу, в которой она просила пересмотреть дело отца и реабилитировать его как неправильно осужденного. Однако от прокуратуры Карагандинской области последовал отказ, так как «…преступление, за которое они были осуждены, совершили и оно по делу доказано, их действия квалифицированы правильно, а мера наказания им определена с учетом тяжести совершенного преступления и личности каждого из осужденных, никаких оснований к изменению или к отмене приговора из дела и жалобы не усматривается…»
Затем в октябре 1989 года прокуратурой КазССР в порядке надзора по делу Кострова Т. и других был составлен протест об отмене приговора судебной коллегии по уголовным делам Карагандинского областного суда и прекращении дела, в котором значилось, что «…допускали неправильные, обывательские разговоры и суждения, но они не содержали призыва к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений, т.е. не образуют состава преступления. Что касается предъявленного обвинения, то участие подсудимых в контрреволюционной организации по делу не доказано и такой организации не существует…»
В январе 1990 года определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Казахской ССР приговор Карагандинского областного суда в отношении Кострова Т. был отменен и дело прекращено за отсутствием состава преступления. Дед Веры Лункиной был реабилитирован.
– На момент ареста у него остались жена и две дочери – старшей было всего четыре года, а младшей и вовсе один месяц от роду, – говорит В. Лункина.
Через нашу газету она выражает большую благодарность и признательность филиалу республиканского общественного объединения «Ветераны органов Комитета национальной безопасности Республики Казахстан» по Карагандинской области, архиву управления информатизации и связи департамента полиции Карагандинской области МВД РК и редакции «Индустриальной Караганды».
Наталья ФОМИНА
