Когда-то жетыген предотвращал войны
В нем есть что-то волшебное, завораживающее, умиротворяющее. Один из зарубежных музыкантов, выступавший на карагандинской сцене с фольклорным ансамблем «Арқа сазы», поделился, что во время первой репетиции ему показалось, что слышит нежный девичий голосок.
Давным-давно жил старик, у которого было семеро сыновей, и каждого он любил всей душой. Однажды холодной зимой на казахскую степь обрушился джут. Это было безотрадное время – редели стада и табуны, голодали люди. Беда не обошла и аул аксакала. Первым он потерял старшего сына. Тогда взял кусок сухого дерева, натянул струну и исполнил в память о первенце полную горести мелодию. После потери второго появилась вторая струна. До исхода суровой зимы юрта опустела, а к первым двум струнам прибавились еще пять. Так был создан семиструнный казахский народный щипковый инструмент жетыген и появились великолепные кюи «Қарағым» («Мой родной»), «Қанат сыңар» («Разбитое крыло»), «Құмарым» («Любимый мой»), «От сөнер» («Погасшее пламя»), «Бақыт көшті» («Утерянное счастье») и «Күн тұтылды» («Затмившееся солнце»).
Эту легенду рассказала инструменталистка фольклорного ансамбля «Арқа сазы» Концертного объединения им. К. Байжанова Тлеужан Кордабаева, которая знает все о казахских гуслях. По ее словам, древний инструмент возник во времена шумеров, у которых его переняли древние греки, и уже оттуда получил распространение в странах Малой Азии и у тюркоязычных народов. У хакасов он называется чаттыган, или чтахан, у башкир – ятаган, у корейцев – каягым.
И сейчас, и в стародавние времена жетыген был редким инструментом – если домбра висела в каждой юрте, то семиструнная красавица услаждала слух исключительно знати. Как подчеркнула Тлеужан, если сын султана не владел искусством игры на жетыгене, то девушка могла отказаться выйти за него замуж.
Когда Т. Кордабаева сама берет в руки инструмент, кажется, что мысленно она находится где-то далеко за пределами сцены. В такие моменты ее глаза закрыты, на лице улыбка умиротворения. И этому есть объяснение:
– У жетыгена есть необычное свойство: когда играешь на нем, отдыхает душа. Если человек горевал или испытывал страдания, то его отправляли слушать перебор его струн. Для инструмента характерно пентатоническое звучание, которое позволяет достигать релаксации.
Эта особенность нередко служила добрую службу целому народу. Например, во время переговоров правителя с гонцами, принесшими весть о развязывании войны, под сводами зала дворца разливались мелодичные звуки, извлекаемые музыкантами. И в большинстве случаев, рассказывает Кордабаева, стороны заключали мир.
В XIX веке казахские гусли практически вышли из быта казахского народа. Возможно, это было связано с тем, что его ввиду веса и массивности непросто было возить во время кочевий. Со временем о нем вообще забыли и до 60-х годов прошлого века ничего не знали. Кануть ему в Лету не позволил кропотливый труд основоположника казахской этноорганологии Болата Сарыбаева, который долгие годы занимался исследованием и сбором старинных казахских инструментов. Ему удалось не только доказать, что в Великой степи, помимо известных всем в советское время домбры, кобыза, сыбызги и дауылпаза, в общей сложности использовались 24 вида инструментов, но и вернуть их к жизни. Жетыген был обнаружен в ходе раскопок в Западном Казахстане. В одной из своих статей ученый писал, что в 1966 году Оразгазы Бейсенбаев изготовил его по описаниям, данным в журнале «Сибирский вестник» от 1866 года. Именно это, отмечал исследователь, стало началом дела по восстановлению музыкального наследия народа.
– В 80-х годах на нем начал играть известный инструменталист Едиль Кусаинов, затем Нургуль Жакыпбек, которая сейчас является профессором консерватории имени Курмангазы. А Нургиса Тлендиев включил инструмент в фольклорно-этнографический оркестр «Отырар сазы». Но на тот момент он не получил широкого распространения. Дело в том, что никто не знал, что и как на нем играть, ведь история не сохранилась. В 2000-х годах Нургуль Жакыпбек начала передавать свои знания студентам, – рассказала Тлеужан.
Она, учась на третьем курсе Карагандинского колледжа искусств имени Таттимбета по классу прима-кобыза, была поставлена перед фактом – за месяц освоить жетыген. Это было главным условием приема на работу в областную филармонию:
– Так в 2004 году состоялось мое первое знакомство с этим инструментом. Педагогов не было, мне приходилось самой подбирать постановку – менять пальцы, плечи, локти, чтобы было удобно. Брала кюи для домбры и перекладывала его на жетыген. То есть до всего доходила самостоятельно, методом проб и ошибок. Здесь хочу отметить, что в начале 2000-х годов объединили два жетыгена – 7-струнный хроматический и 18-струнный. Это усовершенствование дало возможность играть другие произведения, в том числе европейских классиков.
Как подчеркивает собеседница «Индустриалки», казахские гусли – инструмент сложный и своеобразный. Музыкантов, владеющих игрой на нем, можно пересчитать по пальцам. Так, в консерватории класс жетыгена открылся всего несколько лет назад. Сама же Тлеужан начала преподавать только в 2016 году – в карагандинских специализированной музыкальной школе-интернате и детской музыкальной школе № 1. Возможно, в следующем году будет охвачен и Карагандинский колледж искусств им. Таттимбета. Конечно, приходится разрываться между репетициями, концертами, гастролями и учениками, но все это компенсируется с лихвой.
– Когда перебираешь струны, возникает ощущение свободы и полета. Закрыв глаза, я вижу бескрайнюю степь, покрытые золотом травы сопки. Когда у человека проблемы, он обращается к психологу, хотя где-то в глубине души он знает, что его тревожит. Этот инструмент позволяет избавить себя от всего плохого. Если ты полностью погружаешься в жетыген, то получаешь соответствующую отдачу. Таким образом, я дарю удовольствие не только зрителям, но и получаю его сама, – поделилась Тлеужан.
Асель ЖЕТПИСБАЕВА
Фото Александра МАРЧЕНКО
