Только в 1950 г. в Степлаге отбывали наказание свыше 27 тысяч человек
Жезказган с рабочим визитом посетила делегация из Польши. Их основная миссия — поиск захоронений депортированных, репрессированных этнических поляков, погибших в середине прошлого века на территории бывшего СССР, Казахстана в частности. Также историки, археологи и архивисты надеются наладить сотрудничество с коллегами из нашей страны. Жертв репрессий уже не вернуть, но помнить о них — наш общий долг.
Члены делегации, в состав которой вошли представители Института национальной памяти историк Эва Ковальска, архивист Сильвия Кураип, археологи Кшиштоф Миколайчик и Агнешка Войтковска, приехали с трехдневным визитом в рамках проводимой ими работы по поиску мест захоронения этнических поляков, депортированных, в разные годы находившихся в заключении в Карлаге и Степлаге.
Вместе с сотрудниками Жезказганского историко-археологического музея польские делегаты побывали на территории бывших лагерных отделений, которые после реконструкции станут частью музейного комплекса Степлага, почтили память погибших у знакового мемориала, где свои монументы уже установили посольства России, Украины, Венгрии, Польши, Литвы и других стран. Ознакомились с музейными фондами и документами.
— Мы занимаемся поиском захоронений репрессированных поляков, которые погибли здесь в военные и послевоенные годы, а также этнических поляков, депортированных в разные уголки бывшего СССР, — рассказала Эва Ковальска о миссии представителей польского Института национальной памяти. — Родственники, проживающие в Польше, не оставляют надежду найти могилы предков, пишут в институт письма с мольбой о помощи в их поиске. Наша команда приехала в Жезказган, чтобы найти захоронения 40 поляков, которые, по базам института, были погребены на кладбище за поселком Жезказган (бывший Рудник). База данных создавалась на основании устных и письменных свидетельств поляков, которым удалось вернуться на Родину.
В поселке Кенгир располагалось управление Степлага, где в середине прошлого века в местных отделениях отбывали наказание тысячи заключенных.
К большому сожалению, на территории, где производились захоронения политических заключенных Степлага, многие могилы уже невозможно идентифицировать, отсутствуют данные о погребенном человеке, часть из них уже просто сравнялась с землей.
Ни одной из 40 фамилий на крестах и обелисках найти не удалось, однако были обнаружены другие фамилии, похожие на польские. Их историки и архивисты будут проверять по своим базам данных.
— Это тяжелая работа, которая осложняется нехваткой документов, многие архивы закрыты для нас, — сокрушается Э. Ковальска. — Для польских историков особенно важно найти захоронения на кладбищах, которые могут быть уничтожены в ближайшее время. К примеру, если это устаревшее место, через которое планируют проложить шоссе или железную дорогу, или, как в случае с опустевшим безлюдным пос. Рудник, где проводятся взрывные работы горнодобывающей компании.
Гости обратили внимание, что на общем для многих стран мемориале памяти жертвам политических репрессий до сих пор нет памятника от Польши. И это упущение они обещают исправить. Ведь поляки здесь были, умирали, необходимо сделать все возможное, чтобы почтить их память, даже если членам делегации не удастся найти их захоронения.
Основная работа — поиск и идентификация погибших — ведется археологами на территории Польши. Вместе с историками проводится поиск на территории концлагерей, таких как Гросс-Розен. Польским ученым удалось договориться о совместной поисковой работе в соседней Литве.
В Казахстане специалисты, входящие в состав делегации, занимаются только поиском неизвестных захоронений польских граждан. Безымянных могил много во всем мире. Некоторые находятся просто под деревьями.
— Только в Архангельской области мы уточнили более 3800 таких мест, — сказала Эва Ковальска. — Захоронения поляков, которые были депортированы или этапированы в эту область.
На вопрос, есть ли точные данные, сколько этнических поляков стали жертвами политических репрессий, она ответила, что сосчитать невозможно. Их очень много: это и военнопленные, и их родственники, которых депортировали в удаленные поселения СССР.
— Они исчезли (умерли от голода и болезней, тяжелого труда, лишений), но не из нашей памяти, — говорит историк. — И хоть они не смогли вернуться на Родину, наша работа — сделать все, чтобы память о них не исчезла, ведь это наши предки, это наши корни.
Сотрудники института выразили большую благодарность руководству города и сотрудникам городского музея за помощь в поисках последнего пристанища их соотечественников. Гости передали в фонды музея ряд документов, касающихся работы Института национальной памяти, а также тематические книги о работе польских историков и археологов. В ходе ряда встреч был также обсужден вопрос дальнейшего международного сотрудничества.
Юлия ПУЛИНА
Фото автора
г. Жезказган
