(Окончание.)
Глубокий анализ специфики стиля и контента творчества Магжана Жумабаева, проведенный известными литературными критиками и учеными-теоретиками, позволил дать следующую оценку наследию гения тюркского стихосложения.
Памятник Магжану Жумабаеву на привокзальной площади г. Петропавловска
Такого казахская поэзия не знала
Во-первых, до сих пор непревзойденным эстетическим достижением в магжановедении следует считать исследование замечательного писателя Жусупбека Аймауытова под названием «Мағжанның ақындығы туралы» («О поэтическом творчестве Магжана»). Ж. Аймауытов, называя Магжана «поэтом собственных переживаний», писал: «Те, которые раньше были наставниками Магжана, ныне, когда пишут, испытывают влияние своего ученика. Другими словами, на ниве поэтики после Абая внес новые формы, повел за собой учеников, создал школу как поэт, вне сомнения, Магжан. Именно он разнообразил после Абая размеры стиха».
Крупнейший литературовед Аймауытов относит Магжана к последним романтикам уходящей эпохи и заключает, что Жумабаев не из числа поэтов-пророков, которые ведут за собой толпу. «Сила Магжана – в его тончайшем лиризме, интимности, яркости поэтических образов, изяществе слога в необычайно чистой, как жемчужная нить, мягкой, как пух, мелодичности строф. Такого проникновения в мир сердечных отношений до Магжана казахская поэзия не знала».
Жусупбек Аймауытов писал свою статью в 1923 г. к тридцатилетию Магжана. Ему тогда было неведомо, какие страшные испытания обрушатся в скором времени на всех тех, кто представляет духовную элиту казахской нации, ее цвет и гордость.
Во-вторых, поступив во Всесоюзный литературно-художественный институт в Москве, Магжан буквально пленил директора ВЛХИ, известного поэта, прозаика, критика Валерия Брюсова своей поэтической одаренностью. Брюсов сказал о Жумабаеве: «Высокая поэтическая одаренность. Это от природы… плюс глубокие знания математики, музыки, изобразительного искусства».
В-третьих, высокохудожественное значение творчества Магжана Бекенулы осознавал выдающийся государственный и общественный деятель, ученый-просветитель казахского народа Ахмет Байтурсынов. В своей книге «Литературоведение» от 1926 г. он использовал многочисленные примеры из произведений молодого поэта, объясняя природу и структуру казахского стиха.
В-четвертых, Мухтар Ауэзов, писатель и драматург, переводчик и ученый, знаменитый выдающимся трудом – романом-эпопеей «Путь Абая», размышляя о роли и значении удивительного дарования по имени Магжан, писал: …Из казахских писателей я, конечно, люблю Абая…
После него люблю Магжана. Люблю его европейское естество, его яркость и блеск. Рожденный в старотрадиционном ауле казахских поэтов и достигший дворцов европейской культуры и красоты, он своей необыкновенной привлекательной внешностью и обаянием был похож на прекрасную дочь Золотой Степи.
Магжан – поэт огромной культуры
Площадь имени М. Жумабаева в г. Петропавловске
Его поэтическая индивидуальность настолько уникальна, что он перерастает рамки своей эпохи. Поэтом можно быть, лишь опережая свое время, свою эпоху. Пока литература не будет иметь свое ярко выраженное лицо, она не будет настоящей литературой. Поэтому из числа всех нынешних писателей только слово Магжана устремлено в будущее и достойно останется в памяти грядущих поколений. Я не уверен и очень сомневаюсь в том, что сказанное каждым из нас, кроме него, останется в литературе».
Словно предугадывая слова, сказанные великим Мастером казахской словесности, Магжан воскликнул:
«Слышишь, судьба,
не хочу подаяний!
Полною мерой отмерь мне
страданий,
Жги на огне, в три
Погибели гни!
Если народ разбужу я стихами,
Горе отступит
и жаркое пламя
Высушит слезы,
к чему мне они!»
В середине 20-х годов приехавший в республику Ф. Голощекин в соответствии с Постановлением Центрального Комитета ВКП(б) от 18 июля 1925 г. «Политика партии в отношении художественной литературы» попытался осуществить культурную революцию в сфере литературы. В ответ на это видный политический деятель, зять А. Букейханова Смагул Садвокасов написал статью «Сегодняшняя эпоха – эпоха дела» в газете «Лениншіл жас».
В ней он утверждал: «…Мы никогда не сможем сказать: «Мое только новое, это новое меня удовлетворяет, мне его достаточно». С. Садвокасов от имени Центрального Комитета выступил в защиту концепции «Алка», написанной Магжаном, проявив тем самым позицию гражданина, ученого, наконец, личностное отношение.
Крупный писатель М.О. Ауэзов также поддержал платформу М. Жумабаева. В 1930 г., оказавшись в тюрьме, Мухтар Омарханович заявил: «…Я заметил в этой Декларации (в концепции «Алка») – у кружка есть право на открытое существование и на публикацию своих мыслей в печати. Потому что вместо прежних высказываний М. Жумабаева эта платформа написана с левым уклоном, близко к сегодняшнему времени. Платформу Жумабаева поддерживаю».
Известно, что в свое время Г. Потанин встречался с Магжаном. После первых же встреч с молодым поэтом Потанин предсказал, что юноша в будущем станет вторым Чоканом Валихановым. И слова его сбылись. Сейчас все единодушно отмечают самобытный талант Жумабаева, только ему присущий «магжановский» слог. При этом три программных стихотворения талантливого поэта – «От» («Огонь»), «Пайғамбар» («Пророк»), «Күншығыс» («Восток»), написанные в начале 20-х годов, перекликаются с днем сегодняшним.
Это подчеркивает писатель Ш. Елеукенов в статье «Об одной парадигме поэта-символиста»: «Содержание культурно-исторической ретроспективы в стихотворениях Магжана «Огонь», «Пророк», «Восток» носило в себе дух и букву стансов Дмитрия Мережковского «Дети ночи». В них очерчен круг национального анклава, который, действуя внутри контекста общемировой истории, в иные периоды оказывает на нее решающее влияние».
Приходится с большим сожалением говорить о том, что долгое время стихи Магжана Жумабаева находились под запретом. Мы, его потомки, только в конце ХХ века узнали, что в казахской литературе творил огромного масштаба поэт. Поминальный ас по нему впервые состоялся в далеком 1989 году на его малой родине по инициативе родных.
Обо всем этом с трепетом пишет поэт У. Есдаулет в статье «Тропинка к Магжану»: «В семидесятых-восьмидесятых годах прошлого века было легче найти стихи наставников и современников Магжана в русской, европейской поэзии, чем его собственные. Я так и поступил… В библиотеке сначала определился с произведениями многих символистов. В них я увидел Магжана и в особенности его школу и стиль. Обратил внимание и на акмеистов, имажинистов и футуристов. Чуть позже познакомился с произведениями основоположников этих литературных течений – Артюра Рембо, Поля Верлена, Шарля Бодлера и других.
Музей М. Жумабаева в ауле Сарытомар СКО
В итоге, находя различные пути и возможности, выпрашивая и покупая книги у самых разных людей, мне удалось, когда с полным погружением, когда урывками, прочитать «Ақсақ Темірдің жолы» («Путь Хромого Тимура»), «Шолпы» («Монисто»), «Күншығыс» («Восток»), «Пайғамбар» («Пророк»), «Қойлыбайдың қобызы» («Кобыз Койлыбая»), «Батыр Баян» и другие его произведения. Таким образом, я все больше узнавал этого большого поэта. К этому времени стало понятно всем, что отечественная поэзия неполноценна без произведений Магжана».
Наследники великих людей
Постепенно возвращаются из небытия имена и наследие творческих личностей и патриотов, которые искренне любили свой народ и мечтали сделать светлым его будущее. В этой связи нам, живущим в третьем тысячелетии, имеющим счастливую возможность открыть для себя замечательное наследие Магжана Жумабаева, приходится констатировать факт, что эпоха, в которую суждено было родиться поэту, была переломной, породившей небывалые исторические катаклизмы, духовные и экономические кризисы.
В период, когда под влиянием трех революций, политических переворотов, общественно-социальных изменений переменился голос многих поэтов и писателей, Магжан Бекенулы, наоборот, сохранил верность своему призванию, не поддавшись конъюнктуре времени. По оригинальности своих взглядов, глубине и смелости мышления М. Жумабаев занял особое место в истории казахской культуры.
Не случайно спустя годы современный отечественный литературовед Гафу Каирбеков, воздавая должное гению своего предшественника, назвал Магжана поэтом планетарного масштаба. Не зря одна из улиц города Петропавловска и район в Северо-Казахстанской области названы именем изысканного лирика. Возведен его бронзовый бюст на родине поэта и в городе Булаево. В Петропавловске установлен гранитный памятник Магжану, 2018-й Международной организацией тюркской культуры (ТЮРКСОЙ) был объявлен Годом Магжана Жумабаева. Торжественные мероприятия прошли в разных странах. В настоящее время многие школы и улицы, а также Высший колледж Петропавловска носят имя пылкого патриота.
Когда-то в обращении к Абаю основатель новой казахской литературы говорил, что как колесо времени настигает любого, «так и Слово бессмертное – неумолимо». Сегодня Слово Магжана Жумабаева звучит во весь голос. И оно бессмертно.
Рашит КАРЕНОВ,
доктор экономических наук,
заслуженный профессор КарУ
